Беспутский стан. Век двадцатый. А.А.Кузнецов

Век двадцатый

На мир взираю из-под столика.

Век  двадцатый, век необычайный,

И сколь хорош ты для историка,

Столь для современника печальный.

Николай Гладков

       Речь пойдет у нас о ХХ веке Беспутского стана, как в старину назывался правый берег Оки, выходящий к ней выступом Тульской области от села Жерновка до речки Мутёнки. Сюда входят около восьмидесяти сел и деревень, перечень которых вы найдете в разделе «Деревни и села» нашего сайта «Долина Беспуты». Многие из них исчезли в советское время.

       Более 40 лет (с середины 60-х годов) я бывал и жил летом в деревне Федоровка, был свидетелем колхозной и потом совхозной жизни деревни. Написал об этом дважды изданную книгу «Правый берег. Беспутский стан». Конечно, в деревне я человек со стороны, дачник. Мои взгляды и понимание происходящего может показаться деревенским жителям странноватыми и неприемлемыми. Но что делать… Ведь сами жители нашей деревни не опишут свое житиё-бытиё. Так что, уж не обессудьте. Вот и хочу теперь взглянуть на деревню в панораме ХХ века.

       Двадцатый век – век гибели императорской России, Советского Союза и начало развала России. Война 1905 года, первая мировая война, гражданская война, война кучки большевиков против своего народа, голод в Поволжье и на Украине, колхозное крепостное право, военные столкновения с Японией, Финская война, Великая Отечественная война и, наконец, приход «демократии», планомерное уничтожение  промышленности, сельского хозяйства, науки, образования, и целенаправленная разрушительная деятельность средств массовой информации, служащая разрушению нравственности, семьи и  самосознания русского народа. Всё перечисленное в первую очередь сказалось на жизни русского села.

       В ХХ веке мы потеряли около 200 миллионов населения. Д.И. Менделеев рассчитал, что в 1986 году в России нас должно быть 500 миллионов. Так бы оно и было, если бы  не ужасающие  события ХХ века. В СССР нас было 360 миллионов, на 1 января 2013 года – 143. Меньше половины (не считая естественного прироста за эти годы). А рядом стоят страшные для нас цифры: в маленькой Японии 127 миллионов, а в Китае 1 миллиард 242 миллиона человек. Невольно вспомнишь тут: «Свято место пусто не бывает». В России пока 81 % русских, но 74 % населения живут в городах. Опустели деревни.

       В 22-23 годах в Поволжье умерли от голода 5 миллионов крестьян. На Украине в 32-33 годах от года умерли 4 миллиона человек. А в 1934 году выходит кинофильм «Веселые ребята». Причины голода были не только в неурожае, но и в политике правительства по отношению к крестьянству.

       Был у нас ещё один голод, о котором запрещено говорить и писать. Это считалось государственной тайной. В 1946-47 годах в России умерли от голода более миллиона крестьян. Голод был порожден не плохим урожаем, а государственной властью, она не остановила, а ускорила наступление голода по территории всей огромной страны. Колхозы были обязаны сдавать в госпоставки до 70-80 процентов произведенного зерна. Оплату зерном за трудодни уменьшили до минимума. Тысячи председателей колхозов были посажены за выдачу хлеба колхозникам. Начались дела «о колосках». Сажали тех, кто с голоду подбирал на полях оставшиеся колоски ржи или пшеницы. А в это время шел фильм «Свинарка и пастух» о счастливой жизни колхозников.

       Начался ХХ век  неудачной Японской войной, а после неё  пришел короткий период расцвета и благополучия России. В экономическом отношении она взлетала как ракета.

       В 1891 году приступили к строительству Великой Сибирской железной дороги, имевшей огромное народнохозяйственное и общегосударственное значение. Общая длина железнодорожных линий в 1905 году составляла 64000 километров.

       Произошел удивительный рост в хозяйстве страны.  Вот он в процентном отношении: валовой сбор хлеба вырос на 46 %, экспорт хлеба – на 84, экспорт всех товаров – на 142, добыча каменного угля – на 147, выплавка чугуна – на 72, производство железа и стали – на 70, производство меди – на 345!, производство сахара – на 111 и т.д.

       Все эти цифры, весь этот рост, промышленный, земледельческий, торговый, всё это благополучие, а точнее сказать, богатство страны, сказывались на деревне. Повысились доходы крестьян. Появилась в деревне механизация: молотилки, сеялки, веялки, жатки, косилки и другие машины. В эти годы строились хорошие дома и в Федоровке. Некоторые из них стоят и поныне. Они узнаются по резным наличникам окон.

       В начале века в нашей деревне появились зажиточные, богатые крестьянские семьи Кученковых, Хаповых, Фоминых, Кузнецовых. Например, Дмитрий Дмитриевич Кузнецов владел паромом на Оке и трактиром в Прилуках, содержал на свои деньги храм св. Николая на Оке. Сын его Василий держал магазин в Федоровке. Каменный дом магазина ещё стоит, в нем живут дачники. Аким Дмитриевич даже приобрел в Москве на Покровке двухэтажный дом, где у него была мастерская по изготовлению мебели и карет. Но с деревней он не порывал. Сыновьям купил земли за Федоровским прудом, где посадили огромный сад. Несколько одичавших яблонь ещё стоят там.

       В эти годы ХХ века строилось у нас и много церквей: Храм Петра и Павла в Иваньково (1903 г.), храм Иоанна Богослова в Богословском (1911 г.), храм Иоанна Дамаскина в Большом Хорошове (1905) и другие.

       Что происходило на нашей земле после революции всем известно. Сначала продразверстка - жестокое ограбление крестьян, потом коллективизация – новое крепостное право, потом при НЭПе немного полегчало. 2 декабря 1927 года ХV съезд партии объявил о всемерном развертывании коллективизации сельского хозяйства. Раскулачивание, ликвидация кулачества как класса и к 1929 году сплошная насильственная коллективизация.

       К чему, в конце концов, привела коллективизация? Полное бесправие, отсутствие паспортов без права выезда, принудительный труд. Порабощение невольным трудом лишало народ полнокровной жизни, духовного развития, нравственных основ, порою чести и совести. Свидетельствую, слово «честь» отсутствует в «Советском энциклопедическом словаре». Нет слова - нет и понятия. А честь  раньше была дороже жизни. Вспомним А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова. Физическое уничтожение церквей, утрата православия привели три поколения к забвению заповедей Христовых. Пьянство и воровство стали обычным делом. Садясь на машину или трактор, человек думал только об одном – где достать. Глядишь, пару мешков комбикорма сбросил, другой удобрения скинул, третий отвез кому-то совхозный шифер, фанеру, доски, цемент – что везет, то и годится. А цены стандартные – одна бутылка, две бутылки… Денег не брали.

       Раскулачивание нанесло невосполнимый генетический урон, уничтожив в двух-трех поколениях трудолюбивых людей. Что, пожалуй, самое печальное последствие для жизни села. Гены трудолюбия уходят в землю, и не сразу формируются новые. На смену им приходят пьянство и воровство.

       В.В. Казарезов, автор труда «Крестьянский вопрос в России», по этому поводу высказался так: «Воровство приняло характер эпидемии, и главная причина этого не столько в безысходности, обреченности людей добывать таким образом хлеб насущный, сколько в общей атмосфере воровства, поразившей все общество, пример тому показывают государственные чиновники, в том числе высшие, о чем ежедневно рассказывается в средствах массовой информации». И ещё он высказал мысль, давно уже засевшую в моей голове: «Вместо уничтоженного коровника можно построить новый, скажем, за год. Вырезанное свиное поголовье восстановить за два года. А сколько времени потребуется, чтобы человека, привыкшего воровать, снова сделать честным?»

       Отечественная война захватила Беспуту на две недели. Это были холодные дни конца ноября и начала декабря 1941 года. Немцы были на рубеже Иваньково - Жижельна, но дальше в сторону Есуково не прошли.

       Защищали нашу землю 112-я танковая дивизия под руководством полковника Гетмана и кавалерийский корпус генерала П.А. Белова. В конце ноября, в районе Иваньково - Тепловки были остановлены передовые части 17 танковой дивизии Гудериана. А в начале декабря столкновения были уже южнее, в районе Павловского и Одинцово. После этих боёв немцы были отброшены от Каширы.

       На земле Беспутского стана Поисковый отряд «Беспута» нашел остатки трёх наших, одного немецкого самолета и советский танк. Война совершенно обескровила деревни, мужики полегли на фронтах Великой Отечественной. Военные и послевоенные годы были, пожалуй, для наших деревень самым тяжелым испытанием ХХ века.

       Многочисленные реорганизации сельского хозяйства Н.С. Хрущевым обернулись для сельских жителей тяжелой трагедией. Так со второй половины 50-х годов началось пресловутое укрепление колхозов и уничтожение «неперспективных» сел и деревень. Многие деревни исчезли. Было 91 тысяча колхозов, а стало 39 тысяч. Колхозы начали преобразовываться в совхозы. Декабрьский пленум ЦК КПСС 1959 года с темой «догнать США» привел к безрассудному насильственному обобществлению скота. Шло постепенное уничтожение традиционного образа жизни деревни.

       - Я помню, как случилась история с Савельевой, - рассказывала мне моя соседка Ксения Федоровна Бекасова. – Всех коров отобрали тогда в совхоз. И вот гонят совхозное  стадо по деревне. Палисадников тогда не было, никаких заборов. Оттого деревенская улица  широкая была, не то, что сейчас. Её корова возьми да и зайди в свой хлев. По привычке. А Савельева взяла подойник, села да и подоила её. А тут, как на грех, милиционер. Акт составил. Все смеялись, а Савельева два года отсидела за воровство совхозного добра.

       Что же произошло в деревне, скажем, за последние 30 лет? Прежде всего, несколько раз менялось отношение к земле. Ещё в начале 1980-х годов, хорошо веками унавоженная земля приусадебных участков с хрущевских времен стояла  за избами заросшая бурьяном и крапивой. Она принадлежала совхозу, и  пользоваться ею считалось преступлением. Сельское начальство ходило и смотрело, чтобы колхозники, не дай Бог, не развели бы здесь что-то такое, что можно продать, скажем, клубнику.

       10 мая 1987 г. Политбюро ЦК КППС разрешило использование пустующих домов и приусадебных участков. Пришло второе отношение к земле. Вместо трех соток дачникам стали давать шесть. Тоже не особенно развернешься. Но главное, наступил такой период, когда сельсоветчики теперь ходили и смотрели, не пустует ли земля приусадебных участков и дачников. И если земля два года пустовала, её полагалось отбирать. То есть теперь всё наоборот. Вот такие метаморфозы.

       А после распада СССР вдруг настало третье отношение к земле, пришло такое время, когда лет на пятнадцать земля стала ничья. Пока до нас дошли новые законы о продаже земли, бери её сколько хочешь, никто и слова не скажет. Каждый в нашей деревне расширил свой участок и перед домом и за домом, как у нас говорят, «на задах». Раньше косить траву для коров и коз можно было только по оврагам да вдоль заборов, а теперь все луга в твоем распоряжении. Собственность на землю – это уже пятое отношение к земле за период в какие-нибудь два-три десятка лет. До этого  было и ещё одно…

       В 1986 году в один прекрасный день пришло исковое заявление прокуратуры района народному суду признать договор о покупке моего дома в Федоровке недействительным, ибо земля принадлежит совхозу и не продается. Стало быть, должен я получить обратно деньги за купленный дом, продать его на дрова и убираться по добру-поздорову. Такие заявления пошли по всему району. Я обивал пороги райкома, райисполкома, прокуратуры, Союз писателей писал им письма с просьбой оставить мне дом, как творческую мастерскую писателя, но все было бесполезно. Оказывается, с самого верху им был дан приказ увеличить посевные площади. И началось… Стали распахивать склоны, неугодья, ликвидированные «неперспективные» деревни. Между Есуково и Жерновкой был огромный яблоневый сад. Вырубили, чтобы посадить картошку. Но так и не посадили. Вскоре весь этот ажиотаж вдруг прекратился. Дачники остались на своих участках и в своих домах. Но случались  инфаркты и даже были случаи смерти.

       Вот чему я был свидетелем  в эти дни в деревне Акуловка. Сюда всегда приезжали летом в родной дом четыре семьи – Абрамовы и Ефимовы. Матери семейств в первый же год войны стали вдовами, у одной пятеро детей, у другой шестеро. И вот, приехали в Акуловку сыновья Абрамовы, полковник и подполковник с семьями и застают такую картину: дом их, как и вся деревня сожжен, все белые от цветения фруктовые деревья лежат на земле с вывороченными корнями. Эта «мелиорация» произведена накануне дня Победы. Я видел лица этих людей. Подполковник сказал мне:

       - После этого мои дети не станут бросаться на амбразуры.

       Абрамовы построили на пепелище из горелых досок и полиэтиленовой пленки шалаши и провели в них свой отпуск.

       И вот пришел 1991 год. Потери сельского хозяйства России за 15 лет новой власти, с 1990 г. по 2005 г., оказались огромными. Из 220 миллионов гектаров сельхозугодий, половина пустует. Вырезано две трети коров, свиней, овец. Исчезли, словно их и не бывало, машинные дворы, совхозные фермы, элеваторы, семеноводческие станции, молокозаводы, мясокомбинаты и т.д. Подсчитано, что все эти потери имеют стоимость 300 миллиардов долларов! Миллионы крестьян потеряли работу. Сельское хозяйство продолжало разваливаться.

       Земельная реформа  1992 года провозгласила частную собственность на землю. Объявлялось, что индивидуальная форма ведения хозяйства создаст конкуренцию и обеспечит рост сельскохозяйственной продукции. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Необходимой помощи фермеры не получили, из 100 созданных фермерских хозяйств 96 распались. В эти годы на земле более или менее успешно работали сохранившиеся колхозы и совхозы. Что же произошло в деревне на самом деле, вопреки декларациям создателей реформы 1992 года?

       Хозяйство нашего сельсовета окончательно разрушилось. Нет ни колхоза, ни совхоза, ни фермеров. Пытались у нас создать АОО – акционерное общество с ограниченной ответственностью. Что это такое никто из местных жителей понять не мог. Мой сосед Василий Соловов объяснил мне так: «Воровать можно, ответственность не большая». Директор совхоза, его заместитель, агроном и кто-то ещё из входящих в совет АОО, «приватизировали» что смогли, на этом все и кончилось.

       Земля пустует, коровье стадо разворовано, работы никакой нет. Вдоль дороги при подъезде к Есуково стояли на виду 14-16 комбайнов, выкрашенных в оранжевый цвет. Заржавели в бездействии, превратились в груду железа и сданы в металлолом. Молочная ферма на 300 коров исчезла вместе с ними. Коров сначала резали по ночам, оставляя их головы на опушке леса. А потом открыто воровали и продавали на мясо. Саму ферму растащили очень быстро, ничего от неё не осталось. На этом месте теперь крапива выше человеческого роста. Поля стали быстро зарастать березками, и что всего хуже – пыреем. Чтобы вывести этот сорняк, нужно несколько лет перепахивать землю весной и осенью.

       После разгрома совхоза было объявлено, что каждый его рабочий имеет пай в семь гектаров земли. Никто этой земли не видел и не знал, где она. Да и что с ней делать крестьянину? Вскапывать лопатой? Все так и повисло в воздухе. Поговорили и забыли об этом.

       И вот наступил новый этап в отношении к земле. Закон 1992 года о приватизации земли для России, огромная и непоправимая беда. На мой взгляд, государственную землю надо не продавать, а отдавать в аренду. Так с успехом практиковалось в Российской империи. Большие участки земли жаловались в аренду Государем, обычно на 12 лет. Пожалованная аренда давалась на льготных условиях.

       - Что же происходит? - таким вопросом я обратился к главе администрации Марии Александровне Кохановой, бессменному нашему начальству. Человек она справедливый, недаром выбирают её столько лет.

       - Положение с выделением земли остается в силе, - сказала она. – Все пахотные угодья разделены на число работников совхоза. И каждый из них может оформить и получить свои семь гектаров.

       - И многие взяли свою землю?

       - Никто не взял, не было ещё ни одного случая.

       - Почему же? – удивился я.

       - Для этого надо выйти из совхоза и рассчитаться с ним. А главное, чтобы получить землю, нужно её измерить, нанять геодезистов. Это большие деньги. Чтобы приусадебный участок измерить, геодезистам платят три-четыре тысячи. А здесь – семь гектар. К тому же многие умерли за эти десять-двадцать лет.

       - А дети их имеют право наследства на землю?

       - Конечно. Но за наследство опять же надо платить. И опять большие деньги. Умирают родители, дети не могут за дом заплатить по наследству, не то что за землю.

       Через неделю я узнал у учителя, что десять участков по семи гектар уже проданы, каждый за десять тысяч рублей. За такие деньги в то время можно было купить, разве что, костюм и пальто.

       - Кто же купил? – поинтересовался я.

       - Это неизвестно. Всё делается через посредников.

       - А какие земли?

       - Лучшие земли, конечно. По берегам Оки.

       И он стал рассказывать, что самостоятельно никто свою землю продать не может. Да и не знают, где их земля. Для этого надо не только её измерить, необходимо много раз ездить за 80 километров в Ясногорск (130 рублей в один конец) и оформлять бумаги у чиновников. Малограмотным рабочим бывшего совхоза, людям немолодым и не получающим никаких денег, такое не под силу.

       Надо сказать, такое абсурдное и безнадежное положение с продажей земли в бывшем нашем совхозе не стоит распространять на всю Россию. Оно не везде таково. Разговаривал я с колхозником из Тамбовской области. У них существует колхоз, и свои пайковые земли они отдают ему в аренду. За аренду их 13 гектар каждый получает в год 7 центнеров хлеба, 5 килограммов сахара и 5 литров подсолнечного масла. Поскольку они держат скотину и птицу, да что-то получают за свою работу, такая жизнь их вполне устраивает. Соседний колхоз у них побогаче, там побольше дают за аренду.

       Недавно ходил в магазин Есуково и встретил Марию Александровну Коханову.

       - Смотрю, прихорашивается Есуково, - говорю. – Дома, заборы покрашены, всё приведено в порядок.

       - У нас теперь люди живут хорошо, - отвечает она. – Так никогда не жили. Что зарабатывали в совхозе? Гроши. Целыми днями на тракторе или комбайне, а заработка никакого (муж её был трактористом). Теперь все работают у дачников, строят поселок «Василек». Платят там хорошо. Люди стали машины покупать.

       - Вот оно что…   Но ведь это не система, явление временное.

       - Новый большой дачный поселок намечается строить у дороги. А дальше… Дальше дачникам потребуется мясо, молоко, яйца, овощи и фрукты. Рынок сбыта. Я уже девятнадцать лет тут у руководства, и скажу Вам - так хорошо мы никогда не жили.

       Прошлое ушло навсегда, возврата к нему нет. Надо понять настоящее и смотреть вперед.

       Мы говорили о ХХ веке, в следующий,  в ХХI век я не перехожу. Огромная это и не менее больная тема.

А.А.Кузнецов 2013г.